– Валерий Алексеевич мне о вас тоже говорил.

– Э-э-э… Валерий Антонович… – Батюшин сначала недоумённо поправляет меня, затем понимающе улыбается.

– Присаживайтесь, Денис Анатольевич, нам хотелось бы задать вам несколько вопросов. – Потапов приглашающе протягивает руку к столу, на котором лежит кожаная папка и несколько карандашей. Ну да, было бы странно, если бы два генерала бросились угощать первого встречного чаем или поить коньяком. То, что они кадровые военные, видно сразу. Выправка, манера держаться… Не ряженые – точно.

– Итак, ваши солдаты, насколько нам известно, сыграли достаточно важную роль в Барановичской операции. Не могли бы вы подробней рассказать об их действиях?

– Простите, ваше превосходительство, разрешите встречный вопрос?.. Почему это вдруг заинтересовало эвакуационный отдел Главного управления Генштаба, начальником которого, насколько мне известно, вы являетесь?

Генерал на несколько секунд впадает в ступор от такой наглости, затем берёт себя в руки и изображает на лице дежурную вежливую улыбку:

– Однако вы достаточно осведомлены… Хорошо, давайте начистоту. Помимо эвакуационных вопросов я имею касательство к организации разведки и контрразведки в Российской Императорской армии. Поэтому нам и интересен опыт проведения последней операции. Каким образом ваши солдаты оказались в тылу у неприятеля?

– Отчасти – случайно. – Что-то не хочется мне слишком откровенничать с этими господами. – Были пойманы два контрабандиста, которые показали тропинку через болото, считавшееся непроходимым. Отправил разведку, нашли бреши в германской обороне. Заблаговременно туда прошла одна из моих рот и батальон сибирских стрелков. В нужное время ударили с тыла, вывели из строя артиллерию, сорвали подвоз боеприпасов…

– А ваши дальнейшие действия? – Батюшин отрывается от папки, в которой делал какие-то пометки. – Я имею в виду сами Барановичи.

– Генерал-лейтенант Келлер поставил задачу уничтожить штаб генерала Войрша, чтобы дезорганизовать оборону германцев. Скрытно выдвинулись к городу, провели разведку, одновременно блокировали железнодорожную станцию и казармы, захватили штурмом штаб.

– Насколько я знаю, нечто подобное вы уже проделывали весной под Нарочью, – Потапов снова перехватывает инициативу, – но тогда генерал Гутьер был пленён. А генерал Войрш и его подчинённые погибли.

– Обстоятельства в данном конкретном случае не позволяли возиться с пленными… И германские генералы, и их подчинённые были при оружии, о сдаче в плен не кричали, так что нарушений Конвенции здесь я не усматриваю.

– Не кричали или не успели этого сделать? – Батюшин улыбается, что-то снова чиркая в папочке, а Потапов, задав вопрос, пристально смотрит на меня.

– Извините, ваше превосходительство, а это имеет какое-то значение? – Пытаюсь состроить недоумевающую физиономию.

– М-да, наверное, никакого… Для вас… Господин капитан, мне Николай Степанович сказал, что в своём батальоне вы солдат обучаете как-то по-другому, нежели в других частях. Я до недавнего времени занимался комплектацией и обучением черногорской армии, и этот вопрос мне тоже интересен.

– А мне, в свою очередь, об этом поведал ваш бывший начальник… Я имею в виду подполковника Бойко, – продолжая портить бумагу карандашом, разъясняет Батюшин.

– Ваше превосходительство, старинная пословица гласит: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». В Стрелковой школе сейчас находится моя штурмовая рота. Я думаю, вы сможете договориться с генерал-майором Филатовым относительно визита в Ораниенбаум. Там на месте и посмотрите, что умеют мои солдаты.

– И, надеюсь, лично их командир. Слухи об этом тоже ходят очень интригующие… – Батюшин отрывается от своей папки и снова влезает в разговор.

– Умения в какой именно области вас интересуют, ваше превосходительство?

– Ну… Например, способность уничтожить или обезвредить врага, не прибегая к оружию. Что вы скажете, если я тоже приеду навестить вас в Ораниенбауме? И привезу с собой… э-э-э… своего знакомого, сведущего в этом деле?..

На любителей бесплатного цирка они не похожи, скорее, имеет место быть какая-то проверка, по итогам которой я, как какой-то библейский герой, буду взвешен, измерен и сочтён. То ли годным, то ли негодным для их превосходительств. Ню-ню, давайте поиграем… Хотя не факт, что таинственный сэнсей не уложит меня на горизонталь. Минуток на дцать…

– Я не против, но хочу сразу предупредить, что действия против вооруженного противника и банальный мордобой – несколько разные вещи.

– Именно это я и имел в виду, Денис Анатольевич…

– Николай Степанович, будьте так любезны, поезжайте без меня, с начальником школы я договорюсь. Вашему мнению я всецело доверяю, а у меня, сами знаете, дел невпроворот, – Потапов пытается уговорить и без того, судя по всему, согласного Батюшина, затем обращается ко мне: – А вам, господин капитан, я предлагаю поучаствовать в одном мероприятии, которое, думаю, поможет при поступлении… Нет, нет, помилуйте, никакой протекции! Начальник Академии в преддверии вступительных экзаменов решил освежить знания в головах преподавательского состава и немного взбодрить их штабной игрой. Вот я и хочу предложить вам в ней поучаствовать и внести свои коррективы в слишком оторванные от реальности взгляды наших «академиков». Генерал-майор Камнев сам в этом заинтересован, он-то и просил меня расшевелить своих преподавателей из опасения увидеть картину времён последней турецкой кампании и сидения на Шипке. Но у вас это получится не в пример лучше. Как, согласны?

Что-то, одной точкой чувствую, обхаживают меня, как несговорчивую невесту, не к добру, однако. И чего ему из-под меня надо?.. Ладно, всё равно уже со всех фронтов к нам курсанты учиться едут, никакой тайны нет, согласимся.

– Так точно, ваше превосходительство.

– Другого ответа, признаться, и не ожидал… Спасибо за приятную беседу, господин капитан, если нет вопросов, штабс-капитан Киселев отвезет вас обратно…

Всю дорогу обратно из головы не шла мысль, что произошедшее действительно было смотринами. Знать бы еще, чего добиваются эти женишки…

Прямой справа в челюсть, противник вкручивается внутрь под удар, пытаясь достать меня по печени, левая по касательной уводит бьющую руку в сторону за себя; превратить движение правой в захват воротника не удается, пытаюсь провести удушение локтем, меня накручивают на бросок через бедро, уже в полёте левой цепляюсь за рукав, выводя оппонента из равновесия, и каким-то чудом попадаю каблуком по голеностопу опорной ноги, соперник с непроизвольным хеканьем приземляется рядом со мной, ребром правой ладони – удар по горлу… Но только имитирую. Затем встаём и, довольно улыбаясь, пожимаем друг другу руки, а затем подходим к зрителям – генералу Батюшину и двум сопровождавшим его офицерам.

– Браво, Денис Анатольевич, весьма впечатлён! – Николай Степанович улыбается, затем обращается к моему экзаменатору: – Что скажете, Фёдор Фёдорович? Как вам?